Дети упрекают своими руками - Тургенев Иван Сергеевич. Отцы и дети
В первый раз Иван Тургенев влюбился в 15 лет: дамой сердца будущего великого писателя стала летняя дочь княгини Шаховской — поэтесса Екатерина. Молодые люди жили по соседству и часто приезжала друг к другу в гости. Первая юношеская любовь сводила с ума Ивана, он трепетал при виде возлюбленной и боялся признаться ей в чувствах.
Роман «отцы и дети» И. С. Тургенева. Н. П. Лощинин
Настоящий том объединяет произведения, написанные в годах: роман «Отцы и дети» , рассказы «Призраки» , «Довольно» , «Собака» , роман «Дым» Слуга, в котором всё: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения, словом, всё изобличало человека новейшего, усовершенствованного поколения, посмотрел снисходительно вдоль дороги и ответствовал: «Никак нет-с, не видать». Барин вздохнул и присел на скамеечку. Познакомим с ним читателя, пока он сидит, подогнувши под себя ножки и задумчиво поглядывая кругом. Зовут его Николаем Петровичем Кирсановым.
Отцы и дети [ 1 ] Роман. Посвящается памяти Виссариона Григорьевича Белинского[ 2 ]. В бухарском шлафроке, подпоясанный носовым платком, старик усердно рылся в огороде.
Тургеневский роман отличался теми пятью чертами, которые я из года в год повторяю школьникам, и эти пять черт сформировали европейскую беллетристику, как мы ее знаем. Прежде всего — это роман короткий. Лучшим, внимательнейшим учеником Тургенева был, конечно, Мопассан. Самый тургеневский и, наверное, самый совершенный роман Мопассана «Монт-Ориоль», в котором все черты тургеневского романа присутствуют, наглядно все это иллюстрирует. Краткость необходима для того, чтобы, во-первых, читателя не утомлять, чтобы во-вторых, соблюсти пропорции, потому что многостраничные романы Достоевского, гигантский эпос Толстого — в общем, созданы для русского неумеренного пространства, а европейский роман, который компактен, полностью соответствует очень точной формуле Василия Розанова — русский синтаксис, русское предложение так бесконечны потому, что бесконечно тянется русская равнина, русские собеседники в поезде могут говорить ночами, а французские собеседники должны уложиться в час, пока проедешь Францию из конца в конец — успеешь рассказать ровно то, что нужно. Тогда как для русского человека это только повод, чтобы начать: «Ну-с, милостивый государь, и история же со мной приключилась».